Анатолий Радов - Изгой: Начало пути [СИ]

Я лишь удивлённо выпятил губу. И не замышлял даже.

— Куда правильно выкинуть тела ты не знаешь, — Руна хмыкнула. — А если вменят в вину убийство, то здесь придётся отвечать по закону, перед городским судом, или пфаль-лурдом. И желание вступить в ряды слуг Номана тебя не спасёт. Не возьмут уже. Убийство городских стражей — это дела светские.

— А рабство разве не светское дело? — поинтересовался я.

— Рабство не отнимает жизнь, а убийство отнимает, — медленно проговорила бабуля.

— Вот тут готов с вами поспорить, — я повертел головой. Опять эта чревлова демагогия. — Рабство ещё как отнимает жизнь. И намного коварнее и изощрённее, чем смерть.

— Я говорю тебе о законе, а не об отвлечённых смыслах. Закон таков.

Я отмахнулся рукой.

— Всё равно никого убивать не собираюсь, к чему обсуждать?

— Течение судьбы не предсказуемо, — Руна снова сделала клинок невидимым и приставила его к закрученному стволу молодой сейконы. Потом полезла в рюкзак. — Значит, так. Я тебе сейчас напишу список. Сначала основное, потом менее важное. Если будешь хорошо торговаться, то хватит намного больше полезного купить. Не бери сразу, сбрасывай цену в половину, а там уже смотри.

Покопавшись с минуту, она достала кусок пергамента и глиняную баночку, в которой оказались чернила. Потом извлекла из рюкзака футляр и взяла одну из спиц.

— Самое важное — это хорошие сапоги. Лучше всего сделанные под заказ. Это примерно восемь золотых, — проговорила она с неким пафосом, принявшись усердно заносить сказанное на пергамент.

— Восемь золотых за сапоги? — хмыкнул я.

— Не хмыкай, — тут же отозвалась Руна. — Ты просто не знаешь какие страшные волдыри натирают в походе скупердяи, экономившие на обуви. Ноги этих идиотов превращаются в кровавое месиво. Ты просто не знаешь, — повторила она, медленно выводя на пергаменте первую строчку списка.

Зато я знаю, как превращается в кровавое месиво спина человека, и слышал, как весело свистит при этом кнут. Сказать об этом так и подмывало. Но я промолчал.

Глава двадцать девятая

Руна не шутила. Едва я проснулся следующим утром, как она тут же напомнила о втором заклинании Света. За вчерашний день я сильно устал, ведь даже после захода местного солнца мы прошагали ещё не меньше часа. Вдобавок перед сном была проведена очередная тренировка на износ, так что помимо усталости я чувствовал себя просто не выспавшимся. Но моя спутница спешила выучить меня как можно большему, впрочем, я и сам проявлял рвение. «Срезни» следующего круга, увы, так и не выпросил, но зато улучшил два «щита» — воздушный и водный. По логике, это надо было сделать ещё давно, в первые дни нашей встречи, потому как плетение «воздушные путы» весьма популярно у охотников и городских стражей.

Восполненные вчера в очередной таверне продуктовые запасы были доедены на завтрак, и я приготовился принять «луч». Зачем мне это плетение и на кого оно действует, Руна доходчиво объяснила во время трапезы. Аспейны — мелкие демоны, нечто вроде бесов, слабые аземы — аналог наших вампиров, азы — мелкие духи, вызывающие болезни, тварасы — духи огня. Всё это — порождения Тьмы, кроме последних, примкнувших к ней несколько сотен лет назад.

Их же убивала и «вспышка», но она действовала скорей, как защитное плетение. Окутывала тебя на несколько секунд слепящей сферой, и получалось нечто вроде «щита». Радиус и мощность зависели от круга плетения. «Луч» же можно было направить непосредственно на цель, и даже первый круг давал возможность атаковать на тридцать-сорок шагов.

К моему удивлению, приняв его, я почувствовал такую же боль, как и со «вспышкой», если не сильнее. Мощный взрыв изнутри, одеревеневшие мышцы, и ещё потеря сознания на несколько секунд, чего в прошлый раз не было. Поднимаясь с земли, я лишь глухо стонал и массировал челюсть, которую свело так, что открыть рот было невозможно, а прикусить веточку в этот раз никто не предложил.

— Ничего, ничего, — заботливо повторяла Руна, заглядывая мне в глаза. — Зато теперь ты хоть как-то готов к походу в Зыбь. Перед ритуалом посвящения, обязательно скажи, что немного владеешь Светом. Тебя определять в отряд воинов-магов, а там и питание лучше, и обмундирование. Но сапоги всё же сам покупай. Ну и гамбезон с перевязью.

Не разжимая челюсти, засмеялся, если так можно сказать, одним носом, но Руна как обычно не обратила внимания. Во всём, что касалось Зыби, она сохраняла неподдельную серьёзность. А вот мне стало смешно от такого сурового отношения именно к сапогам.

— А почему в этот раз так больно было? — спросил я, когда спазм жевательных мышц прошёл.

— Слишком быстро принял два заклинания одной ветви, — Руна, принялась укладывать в рюкзак тряпочки, которые использовались в качестве скатертей. Перед этим она их встряхивала, и летящие в траву крошки напомнили мне тех смешных коричневых зверьков. — Но времени, увы, у нас нет. Сегодня вечером будем почти у границы. Займись пока изучением «вспышки», а я вздремну чуток. Устала за эти дни.

Руна зевнула и улеглась прямо на землю, подложив под голову рюкзак.

— Впереди ещё один вечер, — выдохнула она неопределённо и закрыла глаза.

За «часок» я успел хорошенько разобраться со «щитами», а на «вспышку» потратил максимум минут пять. Зачем она мне вообще? Да если даже и понадобится, то не сегодня и не завтра, а скорее всего, вообще никогда. Разве если только снова встречу грона, но и то, для вестника Тьмы нужны плетения третьего круга. И Альтор об этом говорил, и Руна не упомянула его в числе потенциальных жертв данных мне плетений.

А вот стихийные «щиты» в скором времени наверняка пригодятся. В том же Алькорде. Против тех же стражников.

Отдохнувшая Руна снова взвинтила темп до максимума, и я за каждые десять минут умудрялся отставать примерно на полсотни шагов. Бабуля останавливалась, ждала и снова улетала вперёд метеором. Спасибо не ругала при этом. Понимала, как тяжело мне даётся совмещение переходов и изматывающих тренировок. Впрочем, и я был не в обиде, а даже испытывал огромную благодарность. Если бы не она, где бы я сейчас был? И был ли вообще?

Обедали в придорожной таверне, в полном одиночестве. Даже трактирщик, принеся заказанные блюда, куда-то удалился. Да и вообще, что-то за последний день мы не встретили ни одного человека. Об этом я и спросил, чтобы просто завести разговор. Не люблю есть в молчании.

— Здесь новую дорогу сделали, в нескольких ригах, — стала объяснять Руна, накалывая на вилку кусочки мяса и щедро обмакивая их в соусе. — От развилки на границе отходит и полукругом идёт мимо этих мест. Из-за разбойников. Шибко уж они шалили в здешних лесах. Да вот толку-то от этого ни на раз. Разбойники переместились вместе с дорогой, — Руна коротко хохотнула, — А трактирщику от этого беда. Вон и жаркое не первой свежести, чувствуешь? Подогрел, видать, вчерашнее, если не позавчерашнее.